В Горячем Ключе 90-летней женщине соседи превратили в болото придомовой участок
3347
В Горячем Ключе 90-летней женщине соседи превратили в болото придомовой участок
Жительница Горячего Ключа Наталья Молдаванова обратилась к президенту России Владимиру Путину с просьбой помочь ее 90-летней матери.
Клавдии Дмитриевне Молдавановой, когда началась Великая Отечественная война, было 12 лет. Всю войну она провела в поселке Молдовановка, помогала ухаживать за ранеными солдатами. Сейчас Клавдия Дмитриевна сама нуждается в помощи. Дело в том, что на протяжении практически шести лет ее участок постепенно превращается в болото, а ветхий домик может вот-вот рухнуть.
«Вы бы смогли равнодушно наблюдать из окна своего дома за мучениями старушки? Она вышла на крыльцо, оступилась и упала в холодную воду по самую шею, не могла встать, беспомощно барахталась в ней минут десять. Матери уже 90 лет! Я рыдаю, когда представляю себе эту картину», – со слезами рассказывала корреспонденту «НГК» младшая дочь Клавдии Дмитриевны, Наталья Молдаванова.
Клавдия Дмитриевна проживает в Горячем Ключе по улице Закруткина, ее участок расположен на засыпанном гравием русле ерика, текущего с гор к реке Псекупс. Всё это время ерик дренировал в толще гравия и по канавам, вдоль границ соседских участков, но с 2014 года экологический баланс был нарушен. Возможно, вследствие того, что соседи возвели бетонные основания для оград. Во всяком случае, вскоре после этого ерик начал затапливать участок Клавдии Дмитриевны…
«Соседи решили изменить природный водоток, сугубо опираясь на свои интересы, игнорируя просьбы моей матери не преграждать отток воды. Один из наших соседей, депутат Совета муниципального образования город Горячий Ключ Лев Парциков, залил по границе своего участка глубоко уходящую в землю бетонную стену и тем самым преградил естественный путь воде! В процессе строительства стены Лев Парциков еще более усугубил ситуацию тем, что перпендикулярно к уже забетонированной стене сделал отсыпку глиной. Глину тщательно трактором утрамбовали. Засыпали также часть участка моей мамы… Все ее саженцы оказались под огромным слоем глины. Родительский участок превратили в ванну: затоплен весь огород, дом и хозяйственные постройки. Самое большое переживание у нас – о том, что деревянный дом может не выдержать и рухнуть. А все многократные обращения к местным властям сопровождаются вежливыми отписками, поэтому мы вынуждены писать в приемную президента. О нашей ситуации давно знает городская администрация», – в отчаянии рассказывала историю своей матери Наталья.
Также, со слов Натальи, с проблемой ерика столкнулся и застройщик, выстроивший два многоэтажных соседских дома на пересечении улиц Закруткина и Кучерявого. Технические этажи, которые изначально были предназначены для коммерции, ныне никак не используются по причине того, что доверху заполнены затхлой водой. Теперь в них регулярно работают только насосы.
Редакция «Новой газеты Кубани», узнав о печальном положении ветерана труда, сразу же отправила своего корреспондента на место событий. В день, когда корреспондент «НГК» приехал в гости к Клавдии Дмитриевне Молдавановой, дождя не было, но на стенах хатки отчетливо виднелась зеленая линия, явно свидетельствующая о длительном застое воды на ее участке. Туалет у пожилой женщины находится в огороде, представляющем собой месиво из желтой глины.
На пороге дома нас встретила маленькая, худенькая старушка, одетая во множество разноцветных кофт, в доме, по ее словам, царит страшная сырость и плесень. В стареньких калошах Клавдия Дмитриевна беспомощно увязала в грязи, но, опираясь на трость, она всё же отважилась самостоятельно показать нам свое «болотце». Так с невеселой иронией зовет теперь хозяйка свой участок.
Соседка нашей героини, Алевтина Петровна Гусева, во время нашей экскурсии по участку Клавдии Дмитриевны громко, во всеуслышание, высказала свое возмущение в адрес другого соседа – депутата Совета муниципального образования города Горячий Ключ Льва Парцикова:
«Он сам депутат городского Совета! Мы должны идти к нему с такими жалобами!», – не скрывая возмущения поступком депутата, заявила Алевтина Петровна.
Клавдия Дмитриевна: Парциков поднял бетонную стенку, а потом говорит, я вам засыпать землю буду. Взял и засыпал всё глиной мне в огороде. Вода вообще перестала куда-либо уходить с моего участка! Они меня утопят! Я упала по горло в воду, испугалась, думала, утону, а потом в руки себя взяла, зацепилась за куст, вылезла вся мокрая. Галоши остались в муляке!
Алевтина Петровна: Тут все дома по улице продаются. У Льва Львовича, наверно, тайное желание есть, чтобы в дальнейшем все их скупить.
Клавдия Дмитриевна: Будет имение Парцикова! Я говорю ему, ну, как ты далеко смотришь! А он мне говорит: раньше были имения, а я не могу?! Я ему говорю, что ты творишь? Поставил бетонную стенку на ерик, теперь глиной засыпал, калитку ко мне во двор сделал! Что ты в мой огород лезешь?!
Алевтина Петровна: Я хочу сказать, что в наших домах плесень пошла кругом!
Женщины дали волю эмоциям, без обиняков называя виновным в их бедах соседа – депутата Льва Парцикова. Но нужно было выслушать и других участников этой истории.
Накануне поездки в Горячий Ключ корреспондент «НГК» звонил депутату гордумы Горячего Ключа Льву Парцикову, который подтвердил информацию о том, что знает о проблеме Молдавановых. Он сообщил, что первой поставила «дамбу» на ерик соседка Вера Бабкина (фамилия соседки в девичестве. – Прим. ред.).
«Понимаете, если соседка согласится всё исправить, то мы все начнем приводить ситуацию в ее исходное положение. Но Веру понять тоже можно, это ее участок, ее топило, и она вправе избавиться от этой проблемы на своей территории. Там мы ей не указ», – заявил в телефонном разговоре Лев Парциков. Ответ этот вызвал недоумение.
Как человек облеченный властью, Лев Парциков обязан был на самой ранней стадии строительных работ предотвратить этот экологический беспредел. Ведь Предгорный район, как известно, – зона повышенной опасности по части наводнений! Руководствоваться только «хочу» без согласования своих действий с соседями, администрацией города и управлением МЧС в этом случае нельзя. И уж Парциков наверняка об этом догадывался. Но вместо того, чтобы забить тревогу, сам присоединился к тем, кто усугублял ситуацию. Без проведения экспертизы никто не вправе менять русла ручьев, канав, создавать искусственные дамбы. За самовольное вмешательство в естественный водоток, кроме немалых штрафов за нарушение экологического законодательства, предусматривается законом и куда более серьезная – уголовная – ответственность. Однако в Горячем Ключе об этом, видимо, забыли и 90-летнюю пенсионерку сделали заложницей своих «хочу». Искусственные дамбы, которыми по сути являются незаконно сооруженные бетонные заборы и глиняные насыпи, в кольце которых и оказалась 90-летняя старушка со своей ветхой хатенкой, – это, строго говоря, – умышленные действия, направленные на создание угрозы жизни и имуществу Клавдии Дмитриевны Молдавановой.
С младшей дочерью Клавдии Дмитриевны, Натальей, мы отправились к соседке Вере – той, что первой воздвигла забор-плотину. Наталья была практически уверена в том, что соседка не выйдет из своего дома на разговор с нами. Но, на наше счастье, Веру мы встретили на подходе к дому. Вера оказалась женщиной средних лет, яркой брюнеткой, невысокого роста.
Вера: Я против! Потому что у меня участок всегда стоял в самом болоте, и получается, чтобы я снова забрала на себя воду?! Это моя канава! Мне некогда, мы разговаривали 200 раз на эту тему, и в администрации решали этот вопрос.
«НГК»: И что вы решили с администрацией?
Вера: Приходили, смотрели, теперь решают вопрос. Почему вы с другими соседями не говорите?! Я сижу в яме! Со всех дворов собираю воду, еще и с вашего участка на меня повесят воду?! Я еще и с вами должна это обсуждать?! Мне некогда! Я никого не хочу пускать на свою территорию, еще и канаву там делать!
Наталья: Предлагают сделать дренажные канавы с выводом общей ливневки к реке. Как вы можете мокнуть?!
Вера: Это будет неграмотно сделано, потому что у нас – подпочвенные воды! И воды идут на меня!
Наталья: Испокон века прочищали канавы, и всегда у всех было сухо…
Вера: Испокон века моя мама сидела в воде и всегда молчала! По этой трубе пойдет ваша вода, но не моя! Я не соглашаюсь, чтобы по моей территории прошла чья-то труба! – на этих словах соседка Вера развернулась и быстрым шагом удалилась.
После разговора с соседкой мы направились в гости ко Льву Парцикову. Депутат нас встретил недалеко от своего дома и провел на участок, с которого очень хорошо было видно «болотце» Клавдии Дмитриевны. Выложенный плиточкой двор, зеленый газон и кучка свежего чернозема явно контрастировала с участком старушки.
«НГК»: Как нам сообщили сотрудники администрации города Горячий Ключ, они неоднократно разговаривали с вами и другими соседями. Пришли к выводу, что так называемые дамбы действительно топят дом Клавдии Дмитриевны. Предлагали всем соседям, в том числе и вам, альтернативный путь решения данной ситуации еще в процессе строительства, когда последствия потопа не были столь ужасными. Почему вы их не послушали?
Лев Парциков: Ерик по границам сопредельных участков уходил в городскую ливневку через участок соседки Веры! И никого не топило. Моя бетонная стена не преграждает дорогу ерику!
«НГК»: Как получилось так, что Клавдию Дмитриевну затопило?
Лев Парциков: Мой забор никому не мешал и никак не влиял на ерик. Вера первая построила бетонный забор. Она имела право. Это ее собственность! У вас измененное сознание!
«НГК»: Но двор Клавдии Дмитриевны похож на ванную…
Лев Парциков: Вам не понять! Когда свой участок, и через огород у вас идет вода! У соседки Веры так и было. И она говорит, что спрашивала всех! Всем было наплевать на нее! Она сделала это! Когда строился двор у меня, мы с соседом завезли землю, и там, где мы сейчас стоим, было озеро – канава, здесь плавали змеи и лягушки. И это стало причиной того, что вода не пошла. Получается, Вера поставила дамбу, и мы с соседом завезли землю – это и есть причина того, что топит Клавдию Дмитриевну. Это плохо. Что здесь можно сделать? Я не специалист. Говорят, что вода идет с гор. Как вода может идти с гор, проходить где-то под землей и здесь выходить? (жестикуляция) Так не может быть! Вот стоят дома, с их крыш сходит вода, она сходит на участок. Потому что с их крыш воду никто не отводит. Может, нет подводной речки, специалисты внятно мне ничего не сказали! Администрация посоветовала восстановить ерик! Вот всё, что они хотят.
Наталья: Как объяснить то, что после потопа муниципальный участок, прилегающий к нашему участку, оказался в вашей собственности?
Лев Парциков: Да, я купил его в собственность. Но не помню хронологию событий, и не буду спорить. Завезите землю! Засыпьте свой участок!
Наталья: По окна засыпать?
Лев Парциков: Я две машины сам им завез за свой счет!
Клавдия Дмитриевна: Зачем мне твоя земля?! Глину завез! Не ГПС, а именно глину! Глина не пропустит воду. Это даже хуже, чем бетон!
«НГК»: Получается, что вы с вашим соседом согласны вернуть всё в исходное положение, а соседка Вера, с которой мы уже разговаривали, упирается и отказывается. Как вы считаете, какой должен быть выход из этой ситуации?
Лев Парциков: В администрации говорят, мы не можем залезть на землю собственника и там что-то делать! Пока вы не решите вопрос со всеми собственниками, мы не имеем права действовать, и они правы.
«НГК»: Вере хорошо, вам хорошо, но пожилой человек, ветеран страдает.
Лев Парциков: Я тоже страдаю от этого!
Клавдия Дмитриевна: От чего ты страдаешь, что залез на мой участок?!
Мы сознательно подробно привели высказывания участников этой рукотворной проблемы. После встречи в Горячем Ключе нас не покидало ощущение некого спектакля, сыгранного на публику, главные герои которого цинично и сознательно выбрали в качестве слабого звена 90-летнюю безответную женщину. Поговорка «своя рубашка ближе к телу» сработала на все сто, представитель местной законодательной власти Лев Парциков повел себя как банальный собственник, забыв о своем депутатском долге – защищать людей и помогать им. Незамеченной для его избирателей эта история не останется… Люди судят о депутатах не по словам, а по делам.
После встреч в Горячем Ключе «Новая газета Кубани» направила запрос к исполнительной власти муниципального образования Горячий Ключ. Ждем комментарий по поводу этой бесчеловечной ситуации, в которой оказалась ветеран Клавдия Молдованова, от главы города – Александра Кильганкина. И уж если там, не найдут способа разрешить этот конфликт по закону и по совести, то редакция обратится в соответствующие контролирующие органы, федеральные и краевые. Нет сомнений, что уж они-то разложат всё по полочкам, найдут виновников и примерно их накажут.
На прощание Клавдия Дмитриевна задала мне вопрос:
– Неужели в России есть такой закон, который разрешает издеваться заживо над пожилыми людьми?!
– Такого закона в России нет, Клавдия Дмитриевна, – ответ, согласитесь, обязывает…
штрихи к портрету
Девчонкой помогала раненым
Клавдия Дмитриевна Молдованова: Я жила в Молдовановке. Когда началась война, нам было по 10-11 лет. Мы ухаживали за ранеными. Направо – немцы, налево – немцы, одна свободная дорога – через Горячий Ключ на Туапсе. А у нас в лагере отовсюду песни: «Вставай, страна огромная…» И тут же – крики раненых: «Дайте воды! Дайте воды!». Воды не было. А за водой надо идти далеко, воды мало, наливали всем по полкружки, кто-то скажет спасибо, а кто-то начинал кричать: «Живут тут одни жадные! Воду не дают!» А еще мы делали папуши для солдат…
Врач, старик из Ленинграда, говорит нам: «Пойдите и принесите голубую глину». А мы ему говорим: «Мы не знаем, что такое голубая глина». Есть у нас такая гора Шапсух. Там ерик глубокий, но глина в нем – белая. Тогда извести не было, и дома ею белили. А про голубую глину мы ничего не знали. «А я вас поведу!» – сказал нам врач. И повел нас, босых, вдоль по-над ериком. И говорит «мои красавицы!»… (смеется) Ага, такие красавицы были, босячки! И он показал нам на этом береге голубую полоску, и говорит, будете сюда приходить, и собирать эту глину. А голубая глина считалась антибактериальной: если ею замажут рану, то муха не сядет, и рана гнить не будет. Глину расстилали на веранде. Чтобы она сохла.
Для нас было так: если мы понимали, что что-то нужно сделать, чтобы спасти солдата или помочь ему, то мы были готовы и ведра тяжелые, наполненные глиной, таскать, и бежать сломя голову куда скажут.
Война была, а детей в семьях – самое малое было по трое. А так – по пять детей или по шесть. В одной семье было девять. Вечер настает, учительница созывает всех детей и родителей, чтобы они приходили и отвлекались от войны.
А как провожали солдат? Три подводы с лошадьми, женщины кидались на своих мужей с криками: «За что ты меня бросаешь!» Да так кричат, что у меня до сих пор в ушах этот крик стоит. Помню, как отец даже заплакал. Страшно. Я до Джубги отца провожала, а там был приемный пункт, где их уже распределяли. И письма от него все сохранила: «Работайте! Чтобы был хлеб, солдат сытый – тогда прогоним хоть кого! Самое главное, чтобы сытые были! Я приеду, чтобы было, что кушать».
«НГК»: Клавдия Дмитриевна, вы помните, как начиналась война?
Клавдия Дмитриевна: Два мальчика по селу на лошадях скачут и кричат: «Война, война!!!» Мы не представляли, что это такое – война. Для нас война была игрой на перемене – в красных и белых. Они проехали, раздали повестки. Отец, когда получил повестку, – ушел в лес. Нас было трое девчат, и мать вот-вот должна была родить нашего младшего брата. Он это, конечно же, понимал. А тут пришла мамина сестра, и начала кричать: «Фотограф приехал! Пойдемте все фотографироваться!» Я иду и кричу: «Папа, папа!» А он и не отзывается… Потом вышел, рукавом рубашки вытирает глаза…. Он знал, что уходит на фронт, а остается мать на сносях с тремя детьми: «Как ты будешь? Как ты будешь, Наталья?» – говорил он матери. А мать кричит: «За что? За что?» И столько они пережили за свою жизнь: сегодня красные приходили, забирали все из дому, завтра – белые, послезавтра – казаки.
Одного немца только видели. Везли его на машине по станице: в безрукавке такой хорошей, волосы рыжие, назад зачесаны. А мы бежали за машиной и кричали: «Немец! Немец!» В Горячем Ключе, или как их называли – Волчьи ворота, – там были немцы. Как только начинается утро, из-за гор летит самолет, он фотографирует и бросает листовки, мы, дети, – бегом к этим листовкам. А военные кричат: «Это диверсия, не смейте трогать, только жечь!» На листовках написано: «Дорогие, добрые, мы вас любим! Мы вас кормить будем!» Писали это, чтобы простой народ помогал им всю Россию захватить.
…Помните, у Владимира Высоцкого есть такие строки: «Убиенных щадят, отпевают и балуют раем, – не скажу про живых, а покойников мы бережем». Мы не должны стать обществом лицемеров, раз в год кричащих о любви к ветеранам с трибун в День Победы, а на деле думающих только о собственной шкуре.
Война забрала у них всё: семью, детство, юность. Мы не должны допустить того, чтобы старики уходили от нас обиженными на то, что мы украли у них спокойную старость, превратив и ее в сплошные мучения.
